Охотиться с Дождегривом было приятно – нет разговоров, упрёков и замечаний. Сидишь себе, разглядываешь водичку и ждёшь, пока глашатай со вздохом произнесёт: «хватит» и вы отправитесь домой с полными пастями. Так себе представлял эту охоту Звонколап. Так случалось с остальными воителями.
Серый кот же, сидевший слева от приунывшего котика, оказался орешком покрепче. План по побегу с охоты трещал, как кора старой ивы: громко, противно и незабываемо. Пялясь на собственное отражение, чёрный ученик всё яснее осознавал: застрял он тут надолго.
Дождегрив тем временем успел поймать форель. Звонколап взглянул на мёртвую рыбину, и заставил живот не урчать. Есть хотелось до смерти. Котик проследил, как воитель наклонился обратно к воде, высматривая новую добычу – и разозлился.
Ну залез он на иву. Ну свалился он с ивы.
Почему на него все злятся?
Он не сделал ничего такого. Он даже в целительской не сидел! Но нет: если с оруженосцами дружба укреплялась, то старшие его просто-напросто игнорировали.
«Безответственность»! Подумаешь. А что, в их представлении, такое эта дурацкая ответственность? Целый день сидеть у реки и охотиться? Так Звонколап этого, может, и не хотел? Скучно ему было разглядывать волны и пытаться понять, есть там что съедобное или лучше куда-нибудь ещё пойти. Он же даже никогда не жаловался: ладно, ещё один скучный день. И скучная неделя. И луна скучная.
Ничего страшного! Зато он в окружении семьи и друзей, пусть даже первые его не понимали, а вторые состояли сплошь из оруженосцев, которых всё равно никто не послушает. И что он был теперь делать?
Сидеть и ждать, пока всё уладится?
Звонколап ударил лапой по воде. Во все стороны посыпались брызги, а рыба спешно поплыла прочь от обоих рыбаков. Котик проводил её злобным взглядом и фыркнул: мол, невелика потеря. У них и так неплохой улов.