начало игры

Палатка воителей еще полная самыми разношерстными котами всех мастей и окрасов, лес совершенно темный и холодный. Кажется, померзнуть успели даже звездные предки, поэтому смягчились и позволили своим сынам отдохнуть в тепле. На небе ни звезды, все укутано пушистыми серыми облаками, госпожа Луна еще пробивается светом сквозь вуаль. Быть теплу.

Из палатки выбирается кот, пригнув угловатую голову, чтобы не повредить палатку. Он смотрит в небо, прижимает уши, зевает и стряхивает с себя остатки сна. Долг воина не ждет, потому глашатай просыпается всегда рано, чтобы успеть сделать много важных дел, совершенно не связанных с его статусом в племени. Например, оббежать с утра границы территории, размяв длинные лапы, попробовать поймать что-нибудь (пусть шансы и малы, а попробовать стоит), посмотреть, не забредал ли кто из одиночек на территорию во время покоя племени.

Скопка тихой поступью минует Главную поляну, смотрит на Кучу с Добычей, отмечая, что дичи постепенно становится все больше. Морду чуть трогает улыбка, изуродованная шрамом. Значит, все действительно идет так, как надо. Его идея по поводу "палатки над палаткой сработала. Стоило просто сделать пространство между основной конструкцией и утеплением. В этот Сезон Голых Деревьев заболевших было много меньше, что говорит о правдивости его мысли.

Снег мягко хрустит под лапами, кот потягивается глубоко, касаясь сильной грудью влажной корки. Проходит дальше, к выходу из лагеря и тихо кивает стоящему на посту воителю, выдыхая через нос еле видимый клуб пара. Одобряет деятельность своих товарищей. Скопка оборачивается на кучу с дичью, фыркает и бежит прочь практически галопом.Из-под лап хлещет сырой снег, оседающий на бурой с белым шкуре, он летит прямо в глаза, глашатай жмурится, ему хочется смеяться от ощущения свободы и настоящего блаженства. Ему хочется бежать и бежать, наливать сильные мышцы свинцом усталости, смеяться во вест голос, распугивая спящую дичь, нырять в снег, пробовать что-то новое. Он - еще дитя, по сути, но одновременно с этим он - сильный взрослый воитель, готовый отдать свою жалкую жизнь во имя блага родного дома и благополучия Предков, сынов.

Сердце начинает стучать быстрее, кот разгоняется еще больше, расстояние между следами постепенно увеличивается, глашатай не уверен, остался ли на снегу его запах. Ощущение свободы подхватывает разум Скопки в свои крылья, он летит прямо по границе, вдыхая свежий воздух полной грудью. Будь он воином Небесного племени - он бы непременно бежал по ветвям деревьев, или плыл наравне с рыбоголовыми Речными воителями. Но он - лишь тень, проносящаяся по белоснежному снегу и не оставляющая за собой ничего, кроме ощущения присутствия кого-то.

Скопка останавливается резко, практически сразу поджав задние лапы к себе. Он едет по снегу еще с добрых полметра, после чего выпрямляется во весь рост, важно осматривается и прикрывает глаза, поведя носом. Пахнет сыростью, им самим, звездами и Грозовыми котами, запах которых ничуть не выветрился после вечернего патруля. Кот лениво зевает снова и шагает в сторону границы, чтобы пометить ее пораньше. Что он, собственно говоря, и делает. Хочется побегать еще, но тормошить лес своим хаотичным перемещением, кажется, работа кроликов, которые иногда забегают в сосновый бор с голодухи. Сумрачный глашатай снова смотрит в небо, луна уже выбралась из-под вуали и щеголяла своей особенной красотой. Луну сумрачные коты любят. Скопка ничем не отличается, потому ложится в мокрый липкий снег, катается в нем и сплевывает талую воду, явно разочаровавшись в своем начинании. Снег невкусный, это все знают еще с котячества, но разве удержишься, пока никто не видит?

Скопка, мокрый от снега и встормошенный, ложится на более-менее чистое место и смотрит в небо из-под полуприкрытых век. То ли он там пытается посмотреть на саму луну, то ли разглядеть за тучами сотни предков, взгляды которых направлены на своих детей. Глашатай подсознательно ищет мать, ему безумно хочется увидеть ее снова. Скопка знает, что она должна быть на его посвящении в предводители. Страх кусает за пятку. Страх старый, но сильный и вполне обоснованный. Что если предки откажутся принимать в предводители? Одно дело - если ты просто не веришь, а другое... если попал в немилость по своей же глупости.

Кот мотает головой, отгоняет неприятные мысли и снова смотрит на луну. После чего куда-то в глубину леса. Ему чудится силуэт там, в самой глубине деревьев. Глашатай чуть привстает, щурится, направив туда уши. Замирает, затаив дыхание. И силуэт, кажется, тоже замер. Кто это? Кого это занесло на территорию сумрачных котов?
Скопка прищуривает зеленый взгляд, выпрямившись и взмахнув хвостом. Внезапно тень начинает убегать. Глашатай, действуя на чистых инстинктах, начинает погоню, прижав уши к затылку. Кто это? Кому пришло в голову бегать по территории среди ночи кроме меня?

Снег смягчает звуки шагов, и уж тем более бег. Скопка летит по белому лесу практически бесшумно, стараясь нагнать свою цель, убегающую туда, в сторону одиночек. Запах убегающей кошки сладкий и совсем свежий. Это не сон. Это явь. Странная явь. Глашатай ускоряется, но тормозит рядом с границей одиночек. Вот оно как. Одиночка. Глашатай отмечает, что уже не раз чуял ее запах на территории племени. это свидетельствует о том, что кошка приходит сюда не впервой. Стоит рассказать Звездному Ящеру. Оставлять это просто так нельзя ни в коем случае.
Может получиться так, что это - разведчица и она собирает команду для чего-то плохого.

Скопка разворачивается и шагает назад, в сторону лагеря, разметая сильным хвостом снег. Его переполняли различного рода чувства. В первую очередь непонятное волнение по поводу странной постоянной гостьи, во-вторых смутное желание догнать убежавшую кошку и расспросить обо всем самому. А в третьих... а Скопка и сам не знает. Странное чувство неудовлетворенности от того, что он упустил ее, не ускорился сильнее, не добился желаемого. Это сильно ударило по самолюбию. Рано или поздно поймаю ее. Так должно быть.